В юридической практике литигаторы регулярно обращаются к известным юристам с просьбой подготовить разъяснения по правовым вопросам, возникающим в различных спорах. На самом деле, закон не определяет формальный статус таких документов, и поэтому судьи обычно не упоминают научные заключения в своих решениях. Тем не менее, иногда судьи даже берут целые абзацы из этих заключений. Стоимость подготовки подобных экспертных документов может достигать миллиона рублей, и иногда они имеют решающее значение в сложных судебных делах, способствуя успешному исходу процесса.
Если спор связан с вопросом, по которому ещё не сложилась единообразная судебная практика, и в законодательстве есть неясности или пробелы, то сторонам дела стоит обратиться за консультациями к известным правоведам. Их научные заключения могут помочь судьям разработать правильный подход к рассмотрению таких дел. Это относится к ситуациям, когда не совсем ясно, какую редакцию закона следует применять или как истолковывать противоречивую норму.
Существует недоразумение в отношении статуса юридических заключений, поскольку их процессуальное значение четко не определено. Согласно закону, мнения авторитетных юристов не рассматриваются как формальные доказательства, скорее они представляют собой интерпретацию стороны своей позиции в конкретном деле. Кроме того, не все судьи одобряют использование подобных документов. Это объясняется тем, что юридическое заключение, фактически, вмешивается в работу суда, который и так по умолчанию обладает знанием права. Из-за этого некоторые судьи могут посчитать, что если участник спора предоставляет такой документ, он сомневается в их собственной компетентности. Еще одна причина, почему подобные разъяснения редко фигурируют в мотивировках судов, связана с принятым в России подходом кратко излагать судебные акты.
Идея заключается в том, что чем меньше документации будет в судебных решениях, тем сложнее будет апеллировать против них, и, кроме того, объем работ исключает детальное изложение. Хотя суды редко цитируют доктрину явно, фактически она часто оказывает влияние на их решения.
В любом случае, с формальной точки зрения, такие заключения можно включить в дело как часть иска (или отзыва, жалобы).
Способ, которым экспертное мнение в области права доводится до суда — будь то в тексте иска или как отдельный документ, не имеет значения. Мнение некоторых судей, что представление правовых заключений не предусмотрено процессуальным законом и их нельзя приобщать к делу, ошибочно.
Суд по интеллектуальным правам чаще всего обращается к мнению известных юристов. При его создании было внесено дополнительное положение в процессуальное законодательство, которое разрешило специализированному суду обращаться к представителям научной сферы по спорным вопросам (пункт 1.1 статьи 16 АПК). Например, в деле № СИП-558/2018 Президиум СИП просил мнение нескольких ученых одновременно.
Например, в случае резонансного спора о праве использования обозначений «Яндекс Афиша» и «Афиша» (Подробнее: дело № СИП-591/2020), судьи СИП провели анализ экспертного заключения профессора РШЧП Виталия Калятина, представленного юристами из «Яндекса». Этот факт подробно описан в разделе мотивации решения.
В большинстве случаев другие арбитражные суды даже не включают информацию о представлении научных позиций в раздел мотивации своих решений. Судьи просто репродуцируют аргументы и выводы, представленные в экспертных заключениях, и используют их для разрешения споров в соответствии с рекомендациями квалифицированных юристов
В случае дела «Транснефти» против Сбербанка, связанного с убыточными валютными опционами (Подробнее: дело № А40-3903/17), первая инстанция удовлетворила иск нефтяной компании. Этот решение было основано на аргументах из экспертного заключения, которое было подготовлено по запросу заявителя.
При аннулировании решения, 9-й Арбитражный апелляционный суд использовал принцип эстоппеля, известный как «не противоречь сам себе». Подробные пояснения по применению этого принципа были представлены в экспертном заключении, составленном по запросу Сбербанка и подготовленном профессором НИУ ВШЭ Константином Скловским
Важно отметить, что ни на первой, ни на апелляционной стадии рассмотрения дела не было упомянуто, что эти взгляды были высказаны юридическими экспертами. Эту информацию раскрыл партнер адвокатской фирмы «Линия Права», который представлял интересы банка в то время.
В кассационной инстанции «Сбербанк» и «Транснефть» достигли соглашения о прекращении спора: истец отказался от кассационной жалобы. Однако информация о финансовых условиях этой договоренности недоступна для публичного ознакомления.
В рамках корпоративного спора, связанного с оспариванием большой сделки «Объединенной вагонной компании» (Подробнее: дело № А40-99921/2018), судьи 9-го Арбитражного апелляционного суда представили краткое изложение сути заключений, подготовленных юристами из Исследовательского центра частного права при президенте РФ и Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ, исследовавшими вопросы для обеих сторон.
По мнению юриста из фирмы Saveliev, Batanov & Partners, одним из редких примеров тщательного анализа научного заключения судьей является решение Арбитражного суда Амурской области в рамках дела № А04-8278/2019. Судья Денис Аныш при определении своей позиции учел различные мнения юристов, представленные ответчиками, и пришел к заключению, что норма, упомянутая в абзаце 2 пункта 5 статьи 189.23 закона «О банкротстве» считается материальной и не применяется к отношениям, которые возникли до ее вступления в силу.
Осторожный и внимательный подход судей к обсуждаемым документам не уменьшает их популярность среди литигаторов. Члены адвокатского бюро часто прибегают к использованию заключений известных правоведов, особенно когда речь идет о сложных юридических вопросах. Эту тенденцию уже не раз подтверждали. Например, руководитель крупного рульфа высказался, что они не выходят в крупные процессы, не получив заключение ученого. Специалисты уверяют, что есть смысл готовить даже те разъяснения, которые докажут неправильность позиции высшего суда. Известно немало случаев, когда нижестоящие инстанции разрешают правовой вопрос не так, как Верховный суд.
В таких актах судья никогда не укажет, что он знаком с позицией высшего суда, но не согласен с ней по определенным причинам, и вместо этого решает правовой вопрос иначе. В наилучшем случае он просто умалчивает о существовании правовой позиции высшего суда или заявляет, что в данном деле имеются другие факторы. Однако, если необходимо убедить судью в принятии определенного решения, научное заключение становится мощным инструментом.
Доцент РШЧП и СПБГУ, который также руководит магистерской программой «Банкротное право» в СПБГУ, отмечает, что иногда люди обращаются за юридическим мнением (legal opinion) на этапе анализа перспектив спора. Однако чаще такие запросы поступают, когда уже не удается успешно довести аргументацию до суда на первой или второй стадии судебного процесса.
Эксперт подчеркивает, что более целесообразно опираться на научную позицию уже на этапе первой инстанции, который считается наиболее значимым. При этом, на более высоких инстанциях судьи более дружелюбно настроены к таким разъяснениям от авторитетных ученых в области права. Например, в определении Верховного суда по делу № А65-27205/2017 рассматриваются аргументы, представленные в заключении, подготовленном Рустемом Мифтахутдиновым и Олегом Зайцевым.
Когда научное заключение стоит использовать:
Когда научное заключение не стоит использовать:
Юрист рассказывает, что они использовали научное заключение, когда столкнулись с необходимостью правильно квалифицировать договоры код-шеринга при авиаперевозках. В итоге разъяснение одного из юридических институтов помогло заказчику защитить позицию в налоговом споре (Подробнее: дело № А40-140893/2013). Однако суды так или иначе не включили данный документ в текст своих решений. Точно так же в текущем году заключение, написанное Андреем Егоровым и Рустемом Мифтахутдиновым, помогло команде ШИП успешно оспорить в окружном суде субсидиарную ответственность в размере 230 миллионов рублей за сделки, совершенные шесть лет назад (Подробнее: дело № А57-23068/2018) в интересах их клиента-доверителя.
При включении научного заключения в процесс очень важно передать его суть, убедительность аргументов и попытаться оказать воздействие на судебное решение. Здесь требуется высокая квалификация и профессионализм юриста. На практике бывают случаи, когда в мотивационных разделах судебных решений прямо включаются целые абзацы из научных заключений.
Еще одним фактором, который оказывает влияние на решение судьи в этом вопросе, является степень связи самого судьи с научным сообществом. Если судья работает преподавателем в университете или публикует академические статьи, то вероятность того, что он отнесется к таким документам с более положительной оценкой, значительно выше.
К сожалению, в течение длительного периода, когда действовала плановая экономика, было утеряно научное наследие и теоретические основы во многих юридических областях, которые тесно связаны с рыночной экономикой. Это особенно касается корпоративного и банкротного права, которые понесли наибольшие потери в этом отношении.
Из-за того, что законодательство в данной области часто адаптирует иностранные юридические подходы, исключительно основываться на букве закона для предоставления правильной интерпретации таких норм становится чрезвычайно сложно. В таких ситуациях необходимо провести глубокое научное исследование, чтобы корректно разъяснить суть данных норм.
Таким образом, если научное заключение может хотя бы немного подкрепить вашу позицию, то его следует делать. Этот аргумент особенно ценен в случаях, когда возникают спорные юридические противоречия, и только глубокий и всесторонний анализ способен убедить суд в правильности и обоснованности позиции заявителя.
Следует учесть, что в случаях, более характерных для судебных процедур, суды будут более склонны придерживаться установившейся судебной практики в отношении применения этих норм.
Иногда в сложных юридических спорах суд стремится отдать победу определенной стороне, основываясь на принципе справедливости, но не может найти четких аргументов для такого решения. Именно в таких случаях ученый может предоставить суду соответствующие обоснования. Если этот юрист зарекомендовал себя как эксперт в определенной юридической проблеме, то есть большие шансы, что суды прислушаются к его мнению.
Подобное отношение к научным заключениям существует и у судей, которые рассматривают уголовные дела. На практике утвердилась точка зрения о том, что «проведение экспертиз по вопросам права» недопустимо из-за вмешательства в компетенцию суда или следователя (согласно пункту 4 Постановления Пленума Верховного Суда от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам»). К сожалению, в настоящее время сложилась практика, при которой подобные заключения в 80% случаев либо игнорируются судами, либо принимаются, но оцениваются поверхностно.
Кроме того, часто суды отклоняют даже пояснения ученых, которые касаются трактовки положений иностранного законодательства. По словам адвоката, советника «Забейда и партнеры», судьи обосновывают такой подход тем, что они не являются экспертами в международном праве, но должны сами изучать его аспекты независимо от юридических мнений сторонних специалистов, так как позиция юристов неразрывно связана с правовой оценкой деяния.
В целом, «отказные» решения по данному вопросу имеют разные объяснения. Например, Дорогомиловский районный суд Москвы отклонил научное заключение доцента кафедры уголовного права МГЮА, аргументируя, что выводы относительно квалификации действий подсудимого являются прерогативой суда (Подробнее: дело № 1-36/2021). А Гагаринский районный суд Москвы не признал мнение профессора другого московского университета из-за того, что его нельзя трактовать как процессуальный документ по нормам УПК (Подробнее: дело № 01-0010/2018).
Несмотря на вышеупомянутые трудности, уголовные адвокаты все равно успешно применяют юридические научные заключения. Особенно важно представлять позиции авторитетных юристов на этапе досудебного процесса, когда еще есть шанс убедить следователя, если он неправильно квалифицировал действия подозреваемого. Под угрозой неудачи в судебном разбирательстве, следователь готов изменить свое решение, соглашаясь с выводами, представленными в научном заключении.
Включение таких заключений в процесс разбирательства также может оказаться эффективным. Например, в деле № 1-1/2017(1-29/2016;1-806/15), рассмотренном Миасским городским судом. В мотивировочной части суд указал, что заключение кандидата юридических наук, выполненное по запросу адвоката, содержит выводы об отсутствии состава преступления в действиях обвиняемого по ч. 1 ст. 204 УК («Коммерческий подкуп»).
В результате, фигуранта дела оправдали. После внесения в дело заключения известного специалиста в области уголовного права, суд удовлетворил запрос адвоката о смене меры пресечения для его клиента с изоляции на домашний арест.
Кроме того, выводы из данного заключения были учтены при принятии решения кассационным судом, когда отменял приговор по данному делу.
При наличии спорной квалификации содеянного, правовые научные заключения в уголовном деле могут быть полезными и сыграть значимую роль. В особенности, когда следователь или судья не склонны к предвзятости и готовы вести конструктивный диалог.
Запросы подобного рода можно направлять не только к конкретным правоведам, но и к целым иститутам. В Институте законодательства и сравнительного правоведения, например, имеется специальный раздел, где можно оставить заявку на подготовку научного заключения. Однако следует иметь в виду, что далеко не каждое поручение будет принято учеными. Очевидно, что они не приглашаются для размышления над проблемой и поиска решения в каждом случае.
Юристы всегда приходят с определенной теорией дела, которую они стремятся подкрепить научными аргументами и выводами. Важно помнить, что нельзя писать заключение, если просят обосновать позицию, с которой вы не согласны. В области судебного представительства репутация имеет большое значение. Даже один случай, когда специалист за деньги поддерживает точку зрения, противоположную его предыдущему мнению, может серьезно подорвать его репутацию. После такого инцидента к нему могут больше не обращаться.
Стоимость научных заключений в идеале должна формироваться на основе отработанных часов специалиста. На практике, вместо этого, чаще используется другая модель ценообразования, где заказчики хотят услышать сразу конкретную сумму. Эта сумма часто называется с избытком, учитывая возможные дополнительные вопросы от заказчика в будущем.
Одно научное заключение от специалиста из ведущего вуза может стоить от 200 тыс. руб. до 1 млн. руб.
Учитывая среднюю стоимость заключений, некоторые юристы не видят экономической целесообразности заказывать их в судебных спорах, где сумма иска составляет менее 100 миллионов рублей. За исключением случаев, когда необходимо установить прецедент для будущих судебных разбирательств по аналогичным делам, которые могут быть более важными. Тем не менее, экономия средств на таком инструменте также не всегда оправдана. Предположим, клиента обвиняют в субсидиарной ответственности на сумму 15 миллиардов рублей, а стоимость заключения всего 1 миллион рублей. В такой ситуации, если ответственный юрист проиграет дело, он может почувствовать, что не предпринял все возможное для защиты своего клиента.
Для популяризации практики использования экспертных заключений можно представлять их суду в профессиональной и подходящей форме, когда это действительно необходимо. Чем более стандартизированными будут такие документы, тем меньше суд будет испытывать психологических барьеров к их принятию.
Было бы полезно, чтобы экономколлегия и гражданская коллегия Верховного суда активнее оценивали и исследовали в определениях представленные сторонами научные заключения. Это могло бы послужить примером для нижестоящих судов, подчеркивая, что использование научных заключений не является табу.
Источник: https://pravo.ru/story/247359/
