Сюжет
Всемирная история с Андреем Сидорчиком
Около
половины пятого вечера 1 декабря 1934 года
в одном из коридоров Смольного, где в
ту пору размещались Ленинградский
горком и обком ВКП(б), прогремели выстрелы.
Прибежавшие на шум люди обнаружили на
полу двух мужчин: один был мертв, а другой
без сознания.
Вскоре
советский лидер Иосиф
Сталин получил
из Ленинграда шокирующее сообщение:
убит член
Политбюро, лидер коммунистов Ленинграда
Сергей Киров.
«Ой,
огурчики-помидорчики, Сталин Кирова
убил в коридорчике»
Убийство
Кирова стало одним из поворотных моментов
советской истории. Считается, что после
него маховик политических репрессий
стал раскручиваться, выйдя на полную
мощность в период Большого террора.
«Ой,
огурчики-помидорчики, Сталин Кирова
убил в коридорчике!» — эта частушка
является свидетельством крайне популярной
версии случившегося. В течение XX века
тему причастности Сталина к убийству
Кирова поднимали неоднократно. В 1930-х
годах ее педалировали зарубежные СМИ,
а также представители внутренней
оппозиции. После смерти Сталина Никита
Хрущев в
рамках развенчания культа личности
активно продвигал тему вины покойного
вождя в преступлении. В конце 1980-х главный
горбачевский партийный
идеолог Александр Яковлев инициировал
новое расследование убийства Кирова.
Но
итог оставался одним: никаких фактов,
указывающих на причастность Сталина к
смерти соратника по партии, нет. Откровенно
говоря, их и не могло быть. В 1926 году
первый секретарь ЦК КП(б) Азербайджана
был переведен на работу в Ленинград при
поддержке Сталина, которому необходимо
было взять под контроль «колыбель
революции», подавив в ней влияние
сторонников прежнего хозяина города
на Неве, своего соперника в борьбе за
партийное лидерство Григория
Зиновьева.
Повод
для подозрений
Киров,
отличный оратор и грамотный хозяйственник,
с задачей справился великолепно. Он
успевал заниматься всем: от развития
промышленности и науки до жилищно-бытовых
вопросов. Кроме того, Сергей Миронович
был начитанным человеком, увлекался
театром, и Ленинград принял его как
своего. Эти успехи, разумеется, изменили
статус Кирова. Из второстепенной фигуры
он превратился в одного из самых заметных
и узнаваемых партийных лидеров страны.
Однако, даже став членом Политбюро,
Сергей Миронович был сосредоточен на
проблемах Ленинграда и выйти на новый
уровень не пытался. Он не подвергал
сомнению политический курс Сталина и
этим весьма устраивал вождя.
Как
известно, Иосиф Виссарионович придавал
огромное значение кадровым вопросам.
И, пока в Ленинграде был Киров, Сталин
мог быть спокоен за свои позиции в городе
на Неве и прилегающей области. Гибель
Сергея Мироновича нарушала эту систему,
что не могло не привести его в ярость.
Историки пишут, что крайне раздраженный
Сталин сразу стал ориентировать
следователей на поиск заговорщиков в
среде «зиновьевцев». Но такая реакция
была совершенно логичной: времена, когда
индивидуальный террор рассматривался
как метод политической борьбы, на тот
момент были еще свежи в памяти, и Сталин
не исключал, что кто-то из вытесненных
из партии оппозиционеров мог «тряхнуть
стариной». Оппозиционеры подозревали
«грузина», Иосиф Виссарионович подозревал
оппозицию, это логично для участников
острого противостояния.
Ленивый
карьерист
Но
уже к вечеру 1 декабря стало ясно, что
картина заговора не выстраивается.
Потерявший сознание убийца, доставленный
в психиатрическую больницу, пришел в
себя и стал давать показания.
Сын
кустаря-ремесленника Леонид
Николаев оценил
возможности, которые появились у него,
выходца из низших слоев общества, при
советской власти. Он мечтал о большой
карьере, которая позволит ему стать
одним из тех людей, что вершат судьбы
других. Поначалу Леонид уверенно шел к
своей цели: секретарь заводской
комсомольской организации, заведующий
отделом Лужского уездного комитета
ВЛКСМ, инспектор областного управления
Наркомата рабоче-крестьянской инспекции,
сотрудник комиссии Института истории
партии Ленинградского обкома ВКП(б).
Но
потом начались проблемы. В ту пору партия
рассматривала своих членов, занимающих
ответственные посты, как солдат, которые
должны быть готовы отправиться выполнять
порученную работу в любую точку не
только страны, но и земного шара. Николаев
же, узнав о том, что его переводят в
провинцию, заупрямился. Срывать с
насиженного места красавицу-жену и
детей он не хотел, ехать на новое место
один — тоже. Поэтому он принес руководству
справку о том, что не может уехать из
Ленинграда по состоянию здоровья. После
такой вольности о большой партийной
карьере Николаев мог больше не мечтать.
Дальнейшие препирательства завершились
увольнением с работы и исключением из
партии. Впрочем, в партии его все-таки
оставили, а вот в институте больше видеть
не хотели.
Леонид
Николаев считал себя несправедливо
пострадавшим. Ему предлагали различные
варианты трудоустройства, но он отвергал
их с порога. Пока его супруга Мильда
Драуле на
свою зарплату содержала мужа и двоих
сыновей, Леонид писал письма в вышестоящие
партийные инстанции, требуя «восстановления
справедливости». Среди тех, кому писал
Николаев, был и Киров, который никак не
отреагировал на обращения. Возможно,
они просто до него не дошли.
А
если бы и дошли, то почему Сергей Миронович
должен был ему помогать? Обиженный
карьерист, непонятно с какой стати
требующий к себе особо отношения и не
желающий работать, — такого скорее
хотелось наказать, а не помочь чем-либо.
«Настал
момент действий»
В
итоге Николаев так накрутил себя, что
решил… взяться за оружие.
«Прошло
времени немало: сперва с убедительными
просьбами, потом от косвенных до прямого
предупреждения, но ничто не помогает.
Настал момент действия», — писал он в
своем дневнике.
Ни
много ни мало Николаев вообразил себя
«новым Желябовым». Андрей
Желябов был
организатором убийства императора
Александра II в
1881 году. Николаев выбрал в качестве
мишени Сергея Кирова. Свои замыслы
обиженный партийный функционер доверял
только своим дневникам: «Тяжело брешь
пробить. Через 20 телохранителей надо
взять перевес. И все же успех будет
неожиданным. Я много упустил хороших
моментов. Но и теперь не буду стрелять
из-за угла. Пусть меня убьют, но пусть и
знают, как терзают и бьют рабочий класс,
его верных сыновей».
Несчастная
Мильда, покорно тянувшая лямку кормилицы
семьи, не догадывалась о том, в какую
бездну затянет ее супруг.
Позже
еще одной популярной версией станет
супружеская неверность Мильды: дескать,
соблазнил ее известный дамский угодник
Киров, а муж-рогоносец решил поквитаться
с обидчиком.
Сергей
Миронович, разумеется, не мог не знать
Мильду, работавшую в обкоме, но никаких
доказательств существования между ними
даже кратковременного романа нет. Да и
в дневниках Николаева об этом нет ни
слова.
Выстрелы
в коридоре
Вычислить
одиночку, готовящего покушение на
высокопоставленного человека, куда
труднее, чем раскрыть заговор, в который
вовлечены десятки участников. Николаева,
слонявшегося в окрестностях Смольного,
никто не воспринимал как человека,
представляющего угрозу. Однажды его
остановили возле дома Кирова, нашли у
него пистолет, но отпустили после
предъявления документов: член партии
был вне подозрений.
«Второй
Желябов» мечтал привести свой план в
действие публично, при большом скоплении
народа. Но получилось иначе: 1 декабря,
предъявив партбилет и пройдя в Смольный,
Николаев блуждал по коридорам, не имея
четкого плана дальнейших действий. И
тут перед ним появился Киров. Он спешил
на заседание и не обратил внимания на
странного субъекта. Глава ленинградских
коммунистов шел один, да и никому в
голову не могло прийти, что в недрах
Смольного может скрываться некая
опасность. Николаев пошел за ним, вскинул
пистолет и выстрелил в затылок практически
в упор. У Кирова не было никаких шансов.
Силы
покинули стрелка настолько стремительно,
что даже свести счеты с жизнью, как
планировал, он не смог. Вместо этого
убийца упал в обморок.
Повод
для репрессий
Доклады
из Ленинграда разгневали Сталина еще
больше. Потерять надежного человека
из-за какого-то неврастеника? А как
сообщать об этом народу? Да еще эти слухи
о любовной интрижке Кирова… Иосиф
Виссарионович рассудил просто: Кирова
уже не вернуть, а значит, надо хотя бы
его смерть использовать против врагов.
Пропагандистская
машина включилась на полную катушку.
Заговор, которого не было, стал стремительно
формироваться. В результате дело об
убийстве Кирова вылилось в целую серию
политических процессов, на которых к
расстрелу были приговорены 17 человек,
к тюремному заключению — около 80, к
ссылке — 30. Еще тысячи человек были
высланы из Ленинграда по причине
неблагонадежности. Убийца Кирова
стойкости на допросах не проявил: говорил
что просили, позволяя следователям
быстро оформлять нужную версию.
Его
расстреляли 29 декабря 1934 года. Отбросив
версию о заговоре «зиновьевцев», все
равно нужно признать: за дело. Собственно,
поэтому Леонид Николаев не был
реабилитирован.
Но
за собой он потянул близких. Несчастная
жена Мильда Драуле была приговорена к
смерти и расстреляна в марте 1935 года,
их детей отправили в детский дом. Вместе
с Мильдой расстреляли ее сестру Ольгу
и мужа сестры Романа Кулишера. К высшей
мере также приговорили брата и сестру
Леонида Николаева, еще ряд родственников
приговорили к различным срокам тюремного
заключения.
Источник: https://aif.ru/society/history/istoriya_odnogo_idiota_kto_i_pochemu_na_samom_dele_ubil_sergeya_kirova
данный текст опубликован на сайте https://expertportal.ru